Немецкие дома сохраняют масштаб зданий старого Сестрорецка
Приводить в порядок немецкое кладбище
приезжал молодежный отряд из Гамбурга
Участок военнопленных
Пленные работали в Сестрорецке до 1949 года, когда по соглашению, подписанному министрами иностранных дел США, Великобритании и Советского Союза, те военнослужащие, которых не осудили за военные преступления, были репатриированы в Германию. Немецкие кладбища, немало которых существовало и в Ленинграде, были бесследно уничтожены. В Сестрорецке же участок, отведенный пленным — а немцы хоронили каждого в отдельной могиле, устанавливая типовое надгробие, — уцелел. В 1993-м разоренные могилы были приведены в порядок немецким «Народным союзом по уходу за воинскими кладбищами». Также немцы опубликовали поименные списки заключенных двух сестрорецких лагерей, не вернувшихся домой.
Еврейское кладбище
За полотном железной дороги недалеко от очередного дота заметен ухоженный, свежепокрашенный мемориал советским воинам, погибшим в финскую и Отечественную войну. Стелами с именами защитников он словно отодвинул от дороги более старое еврейское кладбище, устроенное здесь в начале ХХ века. Среди покосившихся надгробий с надписями на идише и полустершимися датами выделяется семейный участок доктора Льва Клячко — знаменитого врача, дом которого сегодня занят детским санаторием.
|
|
Некрополь
Городское кладбище занимает большой участок между Сестрой и Приморским шоссе. Самый известный герой некрополя — Михаил Зощенко. В последние годы он подолгу жил в Сестрорецке, на Полевой улице (его дача сгорела в 1990-е). Хотя спустя семь лет после уничтожающего ждановского постановления 1946 года Зощенко и восстановили в Союзе писателей, он оставался в опале. Пенсию не платили, в погребении на Литераторских мостках родственникам отказали. Памятник установили в 1994-м. Спустя десять лет тот же скульптор Виктор Онешко «посадил» похожего бронзового Зощенко уже в самом городе, перед библиотекой, носящей его имя. С Зощенко началось десятилетие «наглядной мемориализации», в Сестрорецке установили памятники Петру I, создателю Курорта Петру Авенариусу, изобретателю трехлинейной винтовки Сергею Мосину. Мосина — уважаемого всеми директора завода, создателя конструкторского бюро, основателя ремесленного училища, городской читальни и прочего — похоронили в ограде Петропавловского собора. После его разрушения перезахоронили на городском кладбище. Могила Мосина — у часовни.
Рядом с Зощенко похоронены его жена и сын
|
|
|
|
|
«Коттеджи» соседствуют с гигантским домом-муравейником
Послевоенная малоэтажная застройка прочно ассоциируется с немецкими военнопленными, которые — вполне логично — были обязаны восстановить ими же разрушенное. Не исключено, что далеко не все малоэтажные дома конца 1940-х годов возводили именно немцы, — верно то, что без подневольного труда не обходилась тогда ни одна стройка. Впрочем, в коллективной памяти одно (военнопленные) уже неотделимо от другого (малоэтажное строительство), так что даже хочется увидеть нечто немецкое в самом облике этих скромных, но уютных домов. Однако все проекты составляли, конечно же, советские архитекторы, которые в ту пору ориентировались скорее на французские и итальянские
классические образцы, нежели на рядовую застройку немецких городов, хотя кто-то из них наверняка побывал с советскими войсками в побежденной Германии и, возможно, привез оттуда какие-то профессиональные впечатления. Не только высота домов — а ведь строились они далеко не в одних лишь небольших городах, вроде Сестрорецка — кажется немного чуждой городу, более подходящей коттеджному поселку, но и архитектурное убранство у них предельно простое, кое-где можно даже встретить грубую штамповку лепных деталей, однако многие проекты отличаются изяществом и выдумкой. Главное, ничего помпезного или монументального в них нет. Классические мотивы сведены в основном к обрамлению окон и дверей, излюбленный мотив — трехчастное окно, так называемая серлиана. По отдельности эти здания, быть может, далеки от совершенства, но составленные из них кварталы — с непременными зелеными дворами — всегда рождают какое-то особенное чувство визуального комфорта.
|
