Алексей Зубов. План Санкт-Петербурга. 1716 год. Такая бесконечная барочная перспектива — плод фантазии рисовальщика
дно из самых красивых мест в старой части города, пожалуй, столкновение — и эффектный контраст — двух зеленых массивов: изысканно просторного Марсова поля и как-то чересчур плотно засаженного Летнего сада. Тут зеленые лужайки, невысокие кусты сирени, довольно редкие деревья, там — прямо-таки нагромождение стволов, темные
аллеи, зеленое (зимой серое) облако крон с отражением в воде рек и каналов… Конечно, так было не всегда, в прежние времена на месте партерного сада у кладбища жертв революции и Вечного огня был пыльный плац, но и Летний сад свой теперешний облик приобрел не раньше XIX века. Полагают, что и в онегинские, то есть пушкинские времена
никакой буйной растительности на этом острове не было, а уж по замыслу создателей он вообще должен был напоминать нынешнее Марсово поле. Порядка, вернее, упорядоченности в саду было больше, а свободы и пространства меньше. Уберем могилы, добавим цветники, стриженые кусты — настоящие зеленые стены, всевозможные павильоны и, конечно,
фонтаны — такие регулярные, или французские (здесь правильнее будет сказать — голландские), сады некогда раскинулись по всей Европе, но затем стремительно вышли из моды.
Кое-где их в XX веке восстановили либо ограничились частичной реставрацией исторического облика. Летний сад изменился как-то особенно сильно — настолько, что для садовника петровской эпохи он, пожалуй, вовсе перестал быть садом, вернулся в первобытное состояние нетронутой человеком природы. Может, туда вообще не следует ходить? Лучше любоваться парком с соседнего берега, например от Марсова поля, словно специально для этого созданного как пауза меж Летним и Михайловским садами.
| |
Но Петр свой сад задумал именно как публичное место — туда полагалось ходить. Или, зная склонность царя к насильственному привитию различных европейских привычек,
можно сказать, горожанам вменялось в обязанность посещать этот культурно-просветительский объект. Ведь все, что они там видели, должно было не только развлекать, но и
образовывать, воспитывать. Однако прежде, наверное, вызывало культурный шок — вследствие встречи с чем-то на первый взгляд совершенно неприличным: с белоснежными фигурами голых людей в натуральную величину.
Александр Бенуа. Летний сад времен Петра I
И сама идея публичного парка была нова. Сложно сказать, где ее реализовали впервые, но не вызывает сомнений, что такого большого и роскошного сада для всеобщего пользования не знала на тот момент ни одна европейская столица, хоть монархическая, хоть республиканская. Средневековые города были вообще лишены зелени (за вычетом монастырских клуатров), вокруг маленьких тесных городов было так много природы, что никому и в голову не приходило впустить ее за крепостные стены.
|
Григорий Качалов по оригиналу Михаила Махаева. Проспект по реке Фонтанке от Грота и Запасного дворца на полдень. 1753 год
о к эпохе барокко сады в черте города — и еще больше за его чертой, в Версалях и Петергофах — уже не редкость, напротив, одно из важнейших направлений в градостроительстве и архитектуре. Оказывается, все-таки проще насадить французский парк, нежели выстроить новый городской район, оттого и становились такие сады своего рода экспериментальными площадками для упражнений в регулярности. Прямые широкие улицы, площади-перекрестки, симметричные кварталы — все это берет исток именно здесь. Для самодержца такой сад — возможность в полной мере ощутить свою власть не только над людьми, но и над стихиями, включая воду, пущенную вверх множеством струй. Но так получалось, что чаще всего эти парки создавались для одного гуляющего, то есть владельца, и немногочисленных его гостей. Рядовые парижане и понятия не имели о Версале, как не знали ничего о Петергофе жители Петербурга.
етр, однако, позаботился о них, создав в центре города своего рода уменьшенную копию загородных резиденций. Казалось бы, фонтаны в приневских низменностях невозможны. Но царь слишком сильно любил воду (и технику), чтобы не попробовать снабдить водяными развлечениями этот городской парк, для чего в Петербурге был устроен первый водопровод — сложнейшая система, включавшая Лиговский канал, трубопровод и водонапорную башню на берегу Фонтанки, имя которой, как известно, и происходит от фонтанов
Летнего сада, — и все только ради развлечения! Никакого водоснабжения не было тогда даже во дворцах, белье стирали в реках и каналах и вообще жили довольно грязно. Водой
полагалось любоваться, а пользоваться как можно реже.
Как раз с устройства фонтанов в Летнем саду началось обретение нев ским левобережьем статуса городского центра, ведь до того эта функция отводилась Васильевскому острову. Но при всем желании провести водопровод к парку, задуманному в центре Васильевского, было технически невозможно — пришлось осваивать противоположную сторону Невы. Впрочем, и там, вопреки всем усилиям инженеров, значительного напора воды достичь не удалось. Оттого, вероятно, с фонтанами без сожалений расстались, когда разрушительное наводнение 1777 года существенно повредило систему водоснабжения. Но, конечно же, к тому моменту решительным образом поменялся и стиль. В любом случае Екатерина II, с каким бы пиететом ни относилась она к начинаниям Петра I, восстанавливать фонтаны и не думала.
|
|
Интересно, что из разрушенных последней войной ансамблей в пригородах Ленинграда первой была восстановлена фонтанная система Петергофа… В XX столетии иначе, наверное, и быть не могло. Фонтаны безоговорочно признают чем-то исключительно красивым, а то, что так долго не брались за воссоздание водной феерии в Летнем саду, объясняется, видимо, обоснованными сомнениями: стоит ли восстанавливать то, что просуществовало примерно полвека, тогда как без фонтанов Летний сад живет уже более двух сотен лет?
Постепенно в саду исчезли и другие барочные атрибуты: беседки, стриженая зелень, клумбы. От петровских затей уцелели только мраморные статуи, но именно ими и славен сад. Белые (немного посеревшие от времени) призраки в окружении густой листвы летом, еще более таинственные черные ящики зимой — вот что прежде всего приходит на память,
когда речь заходит о Летнем саде, вовсе не фонтаны или куртины. Статуи, пожалуй, были также главным элементом просветительской программы, осуществлявшейся Петром в этом саду, не случайно для других царских садов никаких статуй тогда не закупали. Теперь скульптуру Летнего сада перенесли в музей, не подумав, что ее место займет уже подобие в третьем приближении, копия копии копии. Да и где могут экспонироваться убранные из сада статуи? В музейном саду? Им уготованы запасники.
Небесспорна и глобальная реконструкция сада, якобы призванная вернуть ему первоначальный вид. Впрочем, о возвращении в петровские времена речь не идет, ведь тогда пришлось бы убрать и всеми любимую решетку, и дедушку Крылова, не говоря уже о непомерно разросшихся деревьях, которые невозможно вернуть в барочное состояние, следовательно, их пришлось бы также ликвидировать. Что ж, ведь решились на такое в 1960-е в Царскосельском парке, расчистив пространство перед Екатерининским дворцом под барочный партер, что даже в те глухие времена вызвало протест отдельных деятелей культуры… В Летнем саду до такого, конечно, не дойдет, и вместо пагубного для архитектуры культа изначальности, столь распространенного среди работников реставрации и способного породить лишь мертвые, пустые формы, здесь, по-видимому, получится
обыкновенная эклектика, смешивающая произведения XIX века с совсем новыми, которые станут притворяться памятниками старины. Или все же удастся достичь гармонии между старым и новым? Иван Саблин
|
|
|
|
|
Два зеленых массива: самая тенистая роща и самая большая лужайка
Скульптура «Мир и Изобилие», заказанная Петром, символизирует победу России над Швецией в Северной войне. Пьетро Баратта. 1722 год
Акведук на месте Пантелеймоновского моста, по которому из Лигова доставлялась вода для фонтанов сада, Водовзводная башня и Грот остались только на картине художника
Памятник Крылову, работа «конного мастера» Петра Клодта, — первый в России памятник литератору. Установлен в 1855 году
Рядом с аллеей вдоль Лебяжьего канала по приказу Николая I устроили дорожку для верховой езды. 1913 год
|
