Фольклорные герои: Василий Иванович и Петька
ятого ноября 1934 года у входа в «Титан» появился небрежно написанный от руки плакат: «Сегодня новый звуковой фильм "Чапаев". В главных ролях: В. Мясникова и Н. Симонов. Режиссеры братья Васильевы». Я смотрел на него со сложным чуством. Не испытывал досады, что я — исполнитель главной роли — не был упомянут. Не были упомянуты и другие. Фамилиями Мясниковой и Симонова, популярных в то время киноактеров, киноадминистраторы пытались пробудить в публике хоть какой-нибудь интерес к фильму. В сочетании их имен есть намек на возможность романтической истории, которая будет показана на фоне Гражданской войны. Сама тема-то была жевана-пережевана в фильмах последних лет и казалась исчерпанной.
Но горько было думать: неужели два года исступленного труда большого коллектива людей пропадет даром? Неужели он не найдет отклика в сердцах зрителей, как не нашел
он его в среде кинематографистов и у нашего начальства? Два просмотра, предшествовавшие тихому выходу «Чапаева» на экраны, вселили в нас тревогу и беспокойство. <...>
Васильевы в этот вечер были в Москве, остальные члены съемочного коллектива разбрелись кто куда, и премьера не была торжественной. Тогда еще не было традиции устраивать премьеру, как делается теперь.
Перед началом сеанса я вглядывался из директорской ложи в лица зрителей. Они показались мне хмурыми и недоверчивыми. Но это равнодушие не пугало меня. Я не сомневался, что через полтора часа публика будет опрокинута, потрясена, раздавлена картиной, так же как уже был раздавлен и потрясен я сам. Каждый раз, когда я смотрел картину, забывал, что я ее участник, и волновался, и забывал, что будет дальше.
На съемках: на коне комиссар Фурманов (Борис Блинов)
|
|
Начался сеанс. Прошли титры. Зазвучала великолепная музыка Гавриила Попова. Зазвенели бубенцы лихой тройки, запряженной в шикарный фаэтон, на верху которого проволокой был привязан станковый пулемет (эту упряжку потом называли тачанкой, но это была не тачанка, а именно фаэтон), прозвучали первые реплики, и я, смотревший картину в пятый раз, был вовлечен в медленно разворачивающееся, но непреодолимое развитие событий. Через десять минут я забыл о зрительном зале: присутствие зрителей доходило до моего сознания только тогда, когда они напоминали о себе то одновременным вздохом, то сдержанной улыбкой, которая пробегала, как накат волны, то вдруг такой мертвой тишиной, что на секунду казалось, будто в зале нет ни одного человека. <…>
огда сеанс кончился, публика не встала с мест. Зал притих и чего-то ждал. Вышел директор кинотеатра и, встав перед экраном, сказал: «Товарищи, все… Но среди нас находятся исполнители главных ролей…»
Все мы знаем, что и теперь, и раньше часть зрителей очень бурно и даже с оттенком психопатии реагирует на личные встречи с «кинозвездами». Я могу заверить, что в
успехе «Чапаева» этот элемент отсутствовал начисто. Публика тридцатых годов вообще не воспринимала «Чапаева» как произведение киноискусства, она воспринимала его как
жизненный факт — несомненный и реально существующий. <…>
В Смольном Киров сам показывает «Чапаева» делегациям, приезжающим в Ленинград по хозяйственным или партийным делам. По улицам Москвы после работы идут колонны трудящихся с фотографиями чапаевцев, транспарантами, на которых написано: «Мы идем смотреть "Чапаева"». В районном городке Ленинградской области Кингисеппе, на центральной площади, где сосредоточены милиция, пожарная команда и Дом культуры, — необычайная картина: на рассвете горят на площади костры, на таганках кипят чайники, идет пар от заиндевелых лошадей, толчея, возбуждение… Что это?
Мобилизация? Ярмарка? Нет. Это крестьяне окрестных сел съехались смотреть «Чапаева», они ждут своей очереди, и картина идет в Доме культуры круглые сутки.
Через много лет я встречаю одного зрителя, бывшего военного. Он сознается, что не может вспоминать о картине хладнокровно. Почему? Около кинотеатра в толпе ему
тогда сломали ногу, такая была давка… А слава «Чапаева» растет и растет и находит свое полное подтверждение в том, что утром 18 января 1935 года «Правда» публикует
передовую, которая названа: «"Чапаева" посмотрит вся страна». (Цит. по: Б. Бабочкин. В театре и в кино. М., 1964.)
Герой Бабочкина был бы удивлен разнообразием сочиненных про него анекдотов
|
