Финский рыбачий поселок Куоккала петербургские дачники облюбовали, когда в 1862–1870 годах финны связали Петербург и Хельсинки железной дорогой и здесь по явилась остановка, а потом станция. Добраться из столицы в ближнюю Финляндию, хоть и входившую в состав Российской империи, но сохранявшую автономию — свою полицию, денежную систему, почту, государственный язык, — стало делом полутора часов. Визы не требовалось, таможня и граница были почти формальностью. Тогда еще не существовала Приморская железная дорога, и Сестрорецк с окрестностями лежали вдалеке от станции, так что Куоккала стала доступным побережьем раньше других. Русские господа принесли в скромное финское селение привычки столичной жизни: театр, журфиксы, променады. Куоккалу полюбила интеллигенция. Напротив репинских «Пенатов» по явился дом Чуковского, невдалеке построились Анненковы, несколько лет снимала дачу семья будущего академика Лихачева. Нуждающийся Маяковский летом 1915-го, как он вспоминал в автобиографии, «установил семь обедающих знакомств. В воскресенье “ем” Чуковского, в понедельник — Евреинова и т. д. В четверг хуже — ем репинские травки. Для футуриста ростом в сажень - это не дело». (На самом деле Репины принимали по средам, но в их доме действительно подавали лишь вегетерианские блюда.) На старых планах Куоккалы можно найти адреса петербургских ювелиров, артистов, крупных чиновников. Хронику местной жизни 1910-х годов лучше всего отражает альманах «Чукоккала», куда гости Чуковского вписывали стихи, заметки и рисунки. Все это кончилось в 1917 году. В 1918-м, после Гражданской войны, страны ощетинились непроницаемой границей, связь с Петроградом прервалась, модное дачное место оказалось на задворках Финляндии. Но пляж никуда не делся, и постепенно курортная жизнь наладилась, центром ее стал поселок Териоки (будущий Зеленогорск). В Куоккале насчитывалось пять финских здравниц, среди них славился пансионат Союза ремесленников Mansikkaoja («Земляничный ручей»), располагавшийся на территории нынешнего санатория «Репино» (Приморское шоссе, 392). Отобрав у финнов Карельский перешеек, советское правительство организовало на трофейных дачах базы отдыха, а в 1948-м побережье от Солнечного до Смолячкова было объявлено курортной зоной — с профсоюзными здравницами, пансионатами, пионерлагерями и дачами детсадов. За последние двадцать лет система сильно мутировала, но ее рудименты еще различимы.
| |
В Репине по-прежнему много дач, но нет садоводств. В лесу без заборов и огородов стоят государственные дачи — скромные типовые домики с верандами, их можно узнать по белым номерам на стенах. Считается, что госдачи дают городским льготникам, ветеранам, инвалидам, но на практике не только им. Отсутствие права собственности не позволяет арендаторам развернуться, и в районе Лермонтовского проспекта Репино сохраняет облик двадцатилетней давности (если не считать свежепостроенного комплекса для конституционных судей). Иное дело — 2-я Новая или Песочная улицы, здесь прохожему открывается парад особняков очень состоятельных людей. Кто-то из творческой элиты получил участок в дар от города, другие не только купили старые дома, но, расселив соседей, создали целые поместья. Готовые дома в комплексе «Консульская деревня» (между Приморским шоссе и Песочной улицей) риелторы предлагают за 16 миллионов. Корреспондент «Форбс», побывавший в Репине лет пять назад с целью изучения «петербургской Рублевки», с восторгом описывал спокойную, интеллигентную, не рублевскую атмосферу этого места. Про особое — творческое, несуетное — настроение Репина доводилось слышать от людей, которые много лет ездили и ездят сюда в дома творчества.
В Репине, как и в соседнем Комарове, помимо пансионатов, баз отдыха, дач детских садов с 1950-х годов возникла такая особая форма совместного проживания, как дома творчества. Члены творческих союзов — писателей, архитекторов, композиторов, кинематографистов — за символическую плату получили право жить месяц-два в году в специально созданных «профессиональных резервациях» — в отдельных домиках (коттеджах) или многоэтажных корпусах. Такое пребывание могло быть творческим отпуском, и тогда по возвращении нужно было отчитаться созданными произведениями, или просто отдыхом без всяких обязанностей. Деятели всяческих искусств ездили на побережье регулярно, знакомились, общались, ходили друг к другу в гости. Так сформировался интеллектуальный ландшафт поселка. Люди старшего поколения рассказывают, что стоило выйти на Приморское шоссе и поднять руку, как останавливалась буквально первая машина — и это обязательно были знакомые. Поскольку через дома творчества проходило гораздо больше народа, чем если бы это были частные дачи, Репино воспринималось как пространство общественное, всесоюзное и всесезонное. Зимой коттеджи становились местом уединения, почти отшельничества, но их принадлежность творческим союзам позволяла жить в Репине творческим людям из других городов. Упоминания о «моей Куоккале» не раз встречаются в стихах Беллы Ахмадулиной, в Репине написаны многие произведения Шостаковича, специально приезжавшего сюда из Москвы отдыхать и работать. Анна Петрова
|
