А. Чернышев. Грав. Ф. Вендрамини с ориг. Сент-Обена. 1810-е гг.

Новым хозяином дома на Малой Морской стал Александр Иванович Чернышев. Он въехал сюда после перестройки, осуществленной архитектором А. Тоном в 1841 году. В 1852-м, к двадцатипятилетию деятельности Чернышева в качестве главы Военного министерства, казенный дом был подарен ему Николаем I в вечное и потомственное владение. При этом министру финансов было дано распоряжение выплачивать из сумм государственного казначейства 15 000 рублей в год на содержание этого дома, пока он будет находиться в роду князей Чернышевых. Александр Иванович известен тем, что после событий 14 декабря 1825 года возглавлял следственную комиссию. Надо думать, поэтому он не стяжал ни популярности среди современников, ни любви потомков: его, руководившего военным ведомством в течение двадцати пяти из тридцати лет николаевского царствования, винят в плохой подготовке армии и, следовательно, в ее поражении в Крымской войне. Вспомнить хоть «Левшу» Лескова (1881): там именно Чернышев отказывается доложить государю о том, что «в Англии ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся». Впрочем, и до Крымской кампании министра не любили. В докладе императору Бенкендорф отмечал: «Гр. Чернышев пользуется печальной репутацией: это предмет ненависти публики, всех классов без исключения». Во время кампании 1812 года, он действовал во французском тылу, руководя партизанскими отрядами. Опыта диверсионной и тайной деятельности хватало: Чернышев – один из самых знаменитых разведчиков XIX века – с 1808-го по март 1812 года был посланцем Александра при Наполеоне, личной храбростью при Бафане снискав расположение императора французов и орден Почетного легиона. Рассказывают, что, когда французы отступали, потерпев поражение при Асперне, Наполеон отказывался переправляться через Дунай, пока в его лодке не займет место Чернышев – тот самый, что за его спиной участвовал в тайной дипломатической игре, затеянной и выигранной Александром I. Вершиной дипломатической карьеры генерала был заключенный им тайный антифранцузский русско-шведский союз.

Любопытно, что Чернышев был награжден не только русскими и австрийскими орденами за войну против Франции и Баварии, но также французскими – за Ваграм, Асперн и Бафан, и баварским Максимилианом 2-й степени – за действия против Франции же. За время, что граф управлял Военным министерством, были изданы госпитальный, рекрутский, военно-уголовный и другие уставы, учреждены Военная академия, восемь кадетских корпусов и аудиторское училище. Повышено жалованье офицерам и значительно упрощена военная форма. Воздвигнуто много крепостей и укреплений. Срок рекрутской службы сокращен с двадцати пяти до пятнадцати лет. Русские войска победно завершили войны с Перси- ей (1826–1828) и Турцией (1828–1829), подавили польский мятеж (1830–1831) и восстание в Трансильвании (1849). Пожалуй, уместно рассказать немного подробнее о Крымской войне – так называемой позорной и разгромной. Эта единственная проигранная страной за почти что двести лет война, пожалуй, до сих пор остается национальным комплексом, при том что история ее в России поразительно плохо известна. Началась она вполне успешно для русского оружия Синопом и Баязетом, да и впоследствии боевые действия были в целом успешны для русских на четырех из пяти театров военных действий (сражения шли также на Кавказе, Балтике, Белом море и Тихом океане – фактически это была первая репетиция мировой войны). Русская армия была готова к войне, отставание в некоторых видах вооружения (винтовые пароходы, нарезное огнестрельное оружие) компенсировалось превосходством в других (ракетные установки, подводные мины с электрическими взрывателями) и великолепной выучкой войск. «Русская колонна, – свидетельствовал английский военный историк, участник Крымской кампании, – в хорошем порядке, это высокое выражение воинской силы. Она имеет жесткие, резкие очертания и цвет темной тучи… В часы сражения ее вид поражает воображение возбужденного человека. Ее значение представляется в сто раз больше действительного, и теперь, когда колонна владимирцев текла через гребень высоты, она производила на зрителя впечатление, подобное мрачной могучей тени, отбрасываемой военной державой…»

В конечном итоге Крымская война стала поражением не армии, а дипломатии, допустившей, что страна оказалась в изоляции и столкнулась с коалицией сильнейших государств Европы. Опыт международных отношений показывает, что ни одна страна не может победоносно завершить такой конфликт. Напомним, для союзников цель войны была отбросить Россию в число второстепенных держав, с отторжением от нее Крыма, Прибалтики, Бессарабии, Польши и Финляндии (план Пальмерстона). Ничего из этого не было достигнуто, Восточная война – до сих пор один из наиболее болезненных британских национальных комплексов, и окрашенная в драматические тона культурная память о ней, выраженная в литературе, живописи и даже кулинарии (гибель цвета молодой аристократии в знаменитой атаке легкой кавалерийской бригады, воспетая Теннисоном, «Тонкая красная линия», торт «Малахов курган»), и теперь, кажется, живее у англичан, чем у русских . Ю. С.

Роббин Гибб. «Тонкая красная линия»