Чесменские инвалиды у входа в богадельню. Фото Карла Буллы

Создание дворцов в честь громких военных побед и украшение их полотнами с изображениями горящих кораблей, поверженных крепостей и т.д., к сожалению, никак не отражалось на судьбе тех, кто непосредственно жег суда, штурмовал бастионы и бился с врагом в рукопашной. Забота о защитниках веры, царя и отечества, ставших на службе инвалидами, лежала на крестьянских и мещанских общинах. Они поставляли рекрутов, они же и кормили потом увечных солдат. Также инвалидам традиционно помогали монастыри. В 1830 году Николай I распорядился организовать в бывшем Чесменском дворце, успевшем побыть к тому времени и госпиталем при Мальтийском ордене (при Павле I), и дачей институток (при Александре I), военную богадельню. Здесь предоставлялся кров и стол пятнадцати офицерам и четыремстам шестидесяти нижним чинам, если они не способны были себя содержать по старости.

Архитектор Александр Штауберт, построивший немало казарм и госпиталей, в течение шести лет приспосабливал дворец под Отель инвалидов - пристроил к нему три одинаковых двухэтажных корпуса, соединявшихся переходами с угловыми башнями дворца. Солдаты жили в стоместных палатах, офицеры - в отдельных комнатах. Чесменская богадельня пользовалось заслуженным уважением в столице, очереди поступления приходилось ждать по два-три года. Призреваемые содержались бесплатно, за ними ухаживали врачи, а постоянные духовники "занимались беседами, наделяли советами и внушали необходимое терпение".

Вот как описывает историк Шклярский повседневную жизнь богадельни: "В главном здании на первом этаже с западного флигеля постоянно дежурят сторож из прислуживавших солдат и дежурный. Длинный коридор разделял первое отделение на две половины, каждая из которых имела по две большие комнаты, в которых помещались сто человек. У каждого из них кровать, отделенная невысокой перегородкой, постель из двух матрацев, суконного одеяла и двух подушек. В изголовье каждой кровати - доска, на которой написано имя, звание, прежняя служба и время поступления в заведение. У кровати - шкаф с двумя ящиками, служащий и в качестве стола. В восточном флигеле находится офицерское отделение. Каждый офицер имел комнату, разделенную перегородкой на переднюю для прислуги и вещей и салон, с зеркалом, шестью стульями, диваном, комодом, ширмой у кровати, на которой постель отличалась тонким бельем и волосяным матрацем. Призреваемые вставали не позднее семи утра, в восемь пили сбитень, в двенадцать - обедали, в восемь - ужинали. Некоторые инвалиды присматривали за порядком и чистотой в комнатах, коридорах на лестницах, помогали в столовой, дежурили у дверей.

Переделывая дворец в богадельню, архитектор Штауберт пристроил к нему три двухэтажных корпуса

И офицерам, и нижним чинам разрешалось брать книги из библиотеки и журналы, выписываемые на суммы богадельни. Призреваемые нижние чины, "знающие какое-то мастерство, могли заниматься оным в особо отведенной комнате". Инвалидам было разрешено ездить в столице на извозчиках, иметь на погонах отличия, поступающим сохранялся тот мундир, который они имели по последнему месту службы. С разрешения директора они ездили в отпуска к родственникам, и те также могли навещать их ежедневно". На фотографиях начала прошлого века видно, что богадельня разрослась, и вдоль дороги, ведущей к Московскому шоссе, стоят и каменные корпуса, и длинные крестьянские избы. Ветераны жили там c женами, здесь разрешили селиться и находящимся на пенсии вдовам. За Чесменской церковью располагалось кладбище. В середине ХХ века оно, вероятно, было уничтожено, и уже во время войны здесь хоронили воинов 42-й дивизии, защищавшей Ленинград. Некоторые памятники, однако, явно заимствованы из прошлого некрополя.

Сейчас это военное кладбище с одинаковыми урнами и часто безымянными одинаковыми полустершимися табличками "Слава воину Советской Армии, погибшему в Великой Отечественной войне" кажется пронзительным, подобные захоронения, скажем, на Серафимовском уже давно превращены в анонимные зеленые холмы.

В июне 1919 года чесменских инвалидов перевели в богадельни Петроградской стороны, а в Чесме устроили лагерь принудительных работ, в который сажали всех неугодных новой власти людей. Одним из узников лагеря был знаменитый врач Петр Бадмаев, обвиненный в том, что лечил царскую семью. Кресты с Чесменской церкви сняли и установили новые символы - клещи и молоток. Чесменский лагерь просуществовал до ноября 1922 года.

В 1950-х годах бесхозную полуразрушенную Чесменскую церковь чуть не снесли. В 1977-м в отреставрированном здании открылся музей, с 1991-го возобновились службы

Ритуальные услуги

В 1812-м при императоре Александре I круглая зала на первом этаже дворца была переделана в церковь, поскольку в соседнем Чесменском храме служили лишь летом. Если кто-то из царской семьи умирал не в столице, его гроб, привезенный в Петербург, устанавливали до погребения в церкви Чесменского дворца. В ночь с 5 на 6 марта 1826 года в дворцовой церкви были установлены останки императора Александра I, привезенные из Таганрога. 11 июля того же года во дворец было доставлено тело его вдовы императрицы Елизаветы Алексеевны, умершей в Белеве под Тулой.21 декабря 1916 года в морг Чесменской богадельни доставили выловленный накануне из Невы труп Григория Распутина. По воспоминаниям Феликса Юсупова, живо следившего за расследованием, "еще задолго до прибытия лиц, назначенных производить вскрытие, вся местность возле Чесменской богадельни была оцеплена значительным отрядом конной и пешей полиции. Вскрытие продолжалось до первого часа ночи и происходило в присутствии ряда видных должностных лиц, представителей полиции и чиновника министерства внутренних дел". Его протоколы до сих пор будоражат интерес исследователей: как и от чего - от яда, от огнестрельных ран или в Неве нашел свою смерть "святой дьявол". После того как изуродованное тело привели в порядок и отпели в зимней церкви, оно было отправлено в автомобиле, присланном императрицей, в Царское Село. Юсупов писал, что "маршрут никому сообщен не был; его везли агенты охранного отделения, специально присланные для этого в Чесменскую богадельню".

Неизвестно, приятно ли помнить об этом студентам, обедающим в бывшей церкви в кафе под гордым названием "Императрица Екатерина". А.П.

Солдатская комната в богадельне. Фото Карла Буллы. 1900-е гг.