Туристы, невесты и ряженые – постоянные обитатели стрелки
Стрелка может претендовать на звание центра города как географически, так и метафизически. Еще Петр планировал возвести на этом месте гигантский собор Андрея Первозванного, придав дикому невскому простору осмысленную форму и обеспечив ему небесное покровительство. Вероятно, место помнило о великих намерениях и не подвело.
Празднование 200-летия Петербурга
Стрелка объясняется с горожанином языком символов и аллегорий. Нептун с Навигацией на Бирже, Меркурий с Церерой на фронтоне бывшей таможни, аллегории рек у подножия Ростральных колонн, сфера с кольцами на башне Кунсткамеры – все настраивает на торжественный лад.
|
|
Стрелка и акватория перед ней – лучшая сцена города. Все культурно-массовое – от петровских морских парадов до гонок на аквабайках, от революционных мистерий до «Адских парусов», от салютов Победы до лазерных шоу – привязано к стрелке.
Мамонтенок Дима обеспечивает Зоологическому музею стабильный поток посетителей
Кого больше на стрелке – своих или приезжих? На «острие» преобладают туристы с групповодами под флажками. И в очередях в музеи тоже маются гости. Но в глубине квартала, где гудят корпуса СПбГУ, утомленных Петербургом почти нет: здесь ареал обитания молодых, деловых и энергичных. Это только университетский журнал называется «Студень», но и он бодрый.
Михаил Ломоносов – символ русской науки
|
5 | Концентрация
научной мысли |
Изначально Васильевский остров мыслился обителью власти – здесь разместили правительство (Двенадцать коллегий), губернатора, наследника (здание филологического факультета университета строилось как дворец Петра II). Затем решающую роль стала играть торговля – у портовых причалов выросли склады-пакгаузы, таможня, биржа, рынки. После переезда порта на Гутуевский остров, поближе к морю, коммерцию решительно потеснила наука. Академия наук, Пушкинский дом, БАН, университет, пять научно-исследовательских институтов – средний IQ обитателей квартала (исключая туристов) явно выше среднегородского.
|
|
|
|
 |
Местный
Игорь Немировский
сотрудник Института русской литературы – о главном и не главном в Пушкинском доме
|
В 1999 году у входа в Пушкинский дом поставили памятник поэту – вероятно, чтобы посетители не сомневались, что попали именно в Институт русской литературы, а не, скажем, в находящийся по соседству клуб Plaza. Раньше же все и так знали, куда приходили, и в вестибюле их встречал только памятник академику Алексею Веселовскому. Пушкин является лишь на площадке второго этажа парадной лестницы – на полотне Репина «Прощай, свободная стихия»: классик стоит боком к посетителям, демонстрируя не столько страсть к бушующему простору, сколько полное пренебрежение к гостям. За долгие годы ему стало понятно, что поднимающиеся по парадной лестнице приходят не к нему, а в Литературный музей (большие белые двери сразу за пушкинской спиной). Сотрудники и все приходящие в Институт русской литературы по профессиональной надобности попадают внутрь сразу из вестибюля через маленькую деревянную дверь. За ней находятся главные сокровища: рукописный отдел, пушкинское хранилище, библиотека.
Пристань со львами существовала и в пушкинское время
Когда-то, как скромный самоцвет в шкатулке с драгоценными камнями, за этой дверью располагался и институтский буфет. Были времена, когда в буфете подавали коньяк. И это весьма способствовало расцвету в институте научной мысли. Ученым,
чтобы обсудить животрепещущее, не нужно было покидать стены ИРЛИ и идти через мост Строителей в сомнительную рюмочную на проспекте Добролюбова. Прекрасная эпоха закончилась в начале 1980-х, с приходом очередного директора по хозчасти. Он упразднил буфет и едва не добился отмены библиотечных дней для сотрудников. Вместе с буфетом закрыли и «Ежегодник рукописного отдела». В перестроечные времена издание «Ежегодника» возобновили, а буфет – увы! Но ничего, центр научной дискуссии все равно возвратился в ИРЛИ. Поскольку обсуждать
проблемы ближе чем на Первой линии дороговато, всего верней поговорить о науке прямо на гранитных ступенях набережной перед Пушкинским домом.
|
