Благоустройство дворов с легким историческим колоритом в духе «люби и знай свой город»
Сад, переулки, бульвары, выходящие под острым углом к Московскому проспекту… Этот квартал – пограничный между двумя районами,
разлинованными по линейке. С одной стороны Московского – Красноармейские, бывшие Роты, владения Измайловского полка, с другой – Семенцы, место дислокации Семеновского полка. Улицы в Семеновской слободе сначала назывались Линиями, а пересекали их, как на Васильевском острове, Большой, Средний и Малый проспекты (нынешние Загородный, Клинский и Малодетскосельский). Сегодня об исчезнувших гвардейцах напомнят лишь наивные росписи во дворе школы № 307. На месте изб-светлиц, в которых жили гвардейцы в XVIII веке и которые действительно занимали весь район, уже в XIX столетии были построены компактные казармы, а освободившиеся участки распроданы. Позднее на них возвели многоэтажные доходные дома – получился жилой, сугубо штатский район, вроде Петроградской или Песков.
Бронницы, Клин, Москва, Батайск, Детское Село – в кажущейся произвольности топонимики есть некоторая логика. В 1858 году семеновским Линиям дали имена по городам Московской губернии, поскольку эта часть города тоже называлась Московской. До сих пор их порядок запоминают по фразе «Разве (Рузовская) можно (Можайская) верить (Верейская) пустым (Подольская) словам (Серпуховская) балерины (Бронницкая)». Иногда в нее добавляют слово «бродячей», чтобы включить Батайский переулок, но это не исторично: Батайским Матятин переулок стал лишь в 1952 году – в списке улиц, переименованных в честь городов, освобождение которых было отмечено указами Сталина. А вот Клинский, Звенигородская и Богородская улица (нынешний Дойников переулок) как раз из того московского ряда. Малодетскосельский, который Word упорно исправляет на Красносельский или Царскосельский, получился в 1918 году, когда Царское Село переименовали в Детское.
|
|
Поскольку в 1930-е годы по новому Генплану развития города Международный (Московский) проспект мыслился главной магистралью, то уже в 1943 году архитекторы озаботились приданием парадного вида невзрачному отрезку между Технологическим институтом и Обводным каналом. Так сложился ансамбль нового сада «Олимпия» и зданий вокруг: дома с башней на 5-й Красноармейской и дома на углу Московского и Малодетскосельского проспектов.
В глубине квартала – скромные дома рубежа XIX–XX веков, старый жилой фонд, да такой, где даже на первом этаже все еще находятся квартиры, а в некоторых дворах можно снимать кино из 1930-х годов, фактура позволяет. Из общественных мест – сад, где выгуливаются все дети и собаки, живущие в окрестностях, новая гостиница и школа № 307, в 1980–1990-е годы считавшаяся одной из лучших в городе. Она и сейчас на хорошем счету, особенно ее привилегированные бизнес-классы, где ученикам помимо общеобразовательной программы преподают еще и этикет, игру на музыкальных инструментах, плавание, бальные танцы, актерское мастерство и прочее. За дисциплиной и опрятностью следят классные дамы, продленный день полон всевозможных факультативов. Было в квартале еще одно место, известное всему городу, – дегустационный бар «Нектар» на углу Батайского и Малодетскосельского, но от него остались лишь воспоминания. Анна Петрова
«Нектар» оставил по себе веселую и сладкую память
|
|
|
|
|
 |
Местный
Елена Герусова
ресторанный критик – о вине ликбеза
|
Бар «Нектар» открыли в Ленинграде в 1968 году. В СССР продолжалась вторая пятилетка пропаганды культурного пития в умеренных дозах, и гражданам уже было смешно. «Бриллиантовая рука» вышла на экраны в том же году, а там и «врачи рекомендуют», и «город пил коктейли пряные».
Бар родился в свое время, но немного не на своем месте, все-таки не винодельческий регион. Витрины оформили модной керамической скульптурой. «Нектар» оказался выражением особого городского шика 1970-x, пережил «сухой закон» 1980-х и в 1990-х стал совместным российско-финским предприятием. Потом он как-то бесславно переполз в новый век и тихо испустил свой винный дух. Так и должно было случиться, и даже не потому, что в Санкт-Петербурге нет виноградников, а Финляндия та еще алкогольная держава.
В «Нектаре» были тематический магазин, ресторан, модный бар со стойкой из бутылок. Здесь даже устраивали шоу Афродит, натурально с обнаженной грудью. Но славу заведения составил дегустационный зал. На ежедневные сеансы винных проб продавали билеты. Обновление дегустационной карты подавалось как театральная премьера. Ведущие были отменными рассказчиками, мифы о вине подкреплялись историческими
фактами, в современных технологиях производства обнаруживались связи с легендами. И все-таки главным их талантом был именно дегустаторский, они на вкус определяли наличие и количество сахара, эфирных масел, содержание алкоголя с точностью до половины градуса.
«Нектар» был курсами ликбеза в стране повальной винной безграмотности. Коллекция вин – скромная, сегодня любой супермаркет предоставит больший выбор. Марки в основном грузинские, молдавские, крымские, венгерские, болгарские, эта география ведь понятна. Зато здесь никогда не было поддельных вин, даже в магазине, даже в изобильные на фальшивки 1980-е. В 1990-е наши практические знания о вине хоть и расширились, но оставались скудными. В эти годы лекции в «Нектаре» посещали не только любители, но и новые российские виноторговцы.
Ритуал дегустации проходил при свечах, в стилизованном интерьере винного погреба с бутафорскими бочками. Конечно, эта наивная театрализация более всего напоминала о любимых курортниками веселых крымских или кавказских дегустациях. Но в «Нектаре» все было серьезно, здесь освобождались от греха энологической невинности, делали первый шаг к высокой культуре лозы. Уровень ликбеза мы перешагнули, «Нектар» стал неинтересен и должен был превратиться в легенду. Потому и исчезло одно из самых модных ленинградских заведений 1970-х.
|
