В 1860 году колонны славы были гораздо выше деревьев бульвара
Конногвардейский бульвар
История участка, занимаемого бульваром, восходит к петровскому времени. В 1717 году на этом месте был проложен канал, вдоль которого располагались Канатный двор и прядильные амбары. По каналу канаты, а также лес со складов Новой Голландии доставлялись на Адмиралтейскую верфь. Когда в 1800 году для постройки более крупных кораблей заложили новое Адмиралтейство на территории Галерной верфи (где оно находится и до сих пор), прежнее, петровское, постепенно стало терять свое значение. Часть Адмиралтейского канала, что шла вдоль Исаакиевской площади, засыпали уже в 1820 году, а в 1842-м заключили в трубу следующий отрезок канала и решили на его месте устроить бульвар. Николай I повелел посадить на этом участке дубы и липы, но деревья плохо приживались, поскольку под бульваром проходил каменный
свод, покрывающий канал, почва у корней промерзала глубже, чем обычно. Садовникам приходилось производить все новые подсадки,
а чтобы гуляющие не ломали молодых деревьев, здесь постоянно дежурили караульные.
На карте 1803 года видны каналы, окружавшие Адмиралтейство, старый Исаакиевский собор, который уступит место детищу Монферрана
В 1910 году возник вопрос об установке на бульваре памятника великому князю Николаю Николаевичу, младшему сыну императора Николая I, для
которого на Благовещенской площади был выстроен Николаевский дворец. Но городская дума воспротивилась этому, чтобы не укорачивать бульвар и не вырубать с таким трудом выращенные деревья. В итоге памятник установили на Манежной площади (снесен в кампанию против «царей и их слуг» в 1918 году). А на бульваре Профсоюзов – так назвали его после революции – в 1919 году появился памятник комиссару по делам печати и пропаганды Володарскому, убитому годом ранее. Впоследствии монумент перенесли к месту его гибели, в Фарфоровую слободу, переименованную в поселок Володарского.
Дом Безбородко
Почтамтская улица, 7
Первая работа архитектора Джакомо Кваренги по частному заказу – дом канцлера Безбородко, для которого он позднее построит еще и виллу в окрестностях Петербурга (на Свердловской набережной), и дом в Москве. Стало быть, вельможе понравилось, как работает зодчий, в отличие от Екатерины Дашковой, президента Академии наук, повздорившей с Кваренги оттого, что тот не хотел украсить фасад ее основного места работы трехчастными окнами. Они в ту пору были необычайно популярны в Европе, и Кваренги знал об этом не хуже заказчицы. Идя ей навстречу, он даже сделал одно такое окно, выходящее во двор, в ее кабинете, а спустя некоторое время попробовал творчески осмыслить эту деталь, называемую когда венецианским, а когда и палладианским окном. На фасаде дома Безбородко их несколько, одно (крайнее со стороны Почтамтского переулка) и теперь напоминает о суровой манере Кваренги, но таким его сделала последняя реставрация.
|
| | |
Палладианские окна – то немногое, что сохранилось в бывшем дворце Безбородко от Кваренги
Все остальные окна сохранились в том обрамлении, которое получили вследствие перестройки здания, осуществленной сто лет спустя другим итальянцем, Цезарем Кавосом, для почтового ведомства, владеющего этим домом до сих пор. От Кваренги остались еще портик и парадный зал. Что же до окон, то при всем уважении к Палладио больше их Кваренги нигде не использовал. Попробовал один раз – не понравилось.
Памятник В. Володарскому на бульваре Профессиональных Союзов. 1919 год
Служебный корпус
Улица Якубовича, 6
Этот скромный домик едва ли ассоциируется у кого-то с особняком Безбородко на соседней улице, столь много разнообразных строений выросло между ними за прошедшие два века. Тем не менее эти здания сопоставимы по высоте – крайне необычному присутствию в том и другом случае всего двух этажей. Кроме того, эту постройку никто не переиначивал, поэтому в служебном корпусе можно найти какие-то следы руки Кваренги.
Впрочем, второстепенный характер сооружения слишком очевиден, ничего выдающегося зодчий здесь создать не мог, да и не хотел.
Когда-то все дома этого квартала были не выше двух этажей. 1860-е годы
Почтамтская улица,
№ 3 и 5
Дома № 3 и 5 по Почтамтской улице продолжают ряд зданий, отошедших в XIX веке почтовому ведомству. Но если № 5 сохранил столь редкую
даже для старейших районов города двухэтажность – знак почтенного возраста, то № 3 при перестройке вырос до четырех этажей, как и его сосед, дом № 1, как многие дома, выходящие на Исаакиевскую площадь. Примерно в одно время архитектор Николай Гребенка лишь слегка переделал бывший дом Шувалова (№ 5), вернув ему барочные черты, тогда как Альберт Кавос, перестраивая дом № 3, осуществил один из самых удачных примеров подражания дворцам эпохи Кватроченто.
|
| | |
Улица Союза Связи (Почтамтская). 1936 год. В доме № 5 – коммунальные квартиры, в доме № 7 (с колоннами) – Музей связи
Улица Союза Связи
Уже в первую годовщину Октября многие важные улицы в городе были переименованы: сначала стирали память о «царях и их приспешниках», затем жертвами стали топонимы, происходившие от названий храмов, учреждений и других старорежимных реалий. В этом квартале было переименовано все: Конногвардейский бульвар стал бульваром Профессиональных Союзов, Ново-Исаакиевская улица – улицей Декабриста Якубовича, Исаакиевская площадь – площадью Воровского, Почтамтский переулок – переулком Подбельского, сама Почтамтская – улицей Союза Связи.
В XIX веке на первом этаже были конюшни, на втором – солдатские казармы, на третьем – офицерские квартиры
Казармы Конногвардейского полка
Конногвардейский бульвар, 4
В своем роде архаическое творение, один из последних памятников классицизма в Петербурге (1840-е), причем по размерам своим сопоставимый с ансамблями Росси. Но оформлены казармы крайне скудно, тогда так и говорили: «казарменный классицизм». Да и вообще, убери с их фасада штукатурку и веселый желто-белый колер – они станут похожи на многие подобные сооружения середины XIX века, скажем на соседний офицерский корпус Конногвардейского полка (ныне Академия авиаприборостроения), возведенный тем же архитектором Иваном Черником. И на Дворцовой площади он прибег к похожей архаизации, дабы корпус, примыкающий к Главному штабу (первый дом на четной стороне Невского проспекта), не выпадал из общего ансамбля. На бульваре же Черник, вероятно, выразил таким образом автору манежа Кваренги уважение, которого следующему поколению – вроде Кавоса, перестроившего особняк Безбородко, – уже явно не хватало.
Меню праздничного обеда в Конногвардейском полку (1877 год): салат из омара, бефстроганов, жаркое из дичи, зеленый салат, ванильный мусс, фрукты
|
| | |
В доме № 3 расположатся офисы класса А+ и видовой ресторан, в доме № 5 – бутик-отель
Деловой центр
Quattro Corti
Дома № 3 и 5, объединенные в деловой центр, были спроектированы итальянским бюро Piuarch как экоздание. Защита окружающей среды, экономное расходование природных ресурсов – подобная тенденция давно получила развитие на Западе и наконец добралась до Петербурга. Все строительные технологии и инженерные системы в зданиях Quattro Corti ориентированы на сохранение здоровья людей и окружающей среды. Здесь до мелочей продумана энергоэффективность. Новейшая система вентиляции и кондиционирования создает в центре комфортный микроклимат, обеспечивая оптимальный уровень влажности и температуры. Она очищает как поступаемый воздух, так и выбросы во внешнюю среду, а в подземном паркинге фильтры поглощают выхлопные газы. Реализация подобных градостроительных проектов может внести значительный вклад в улучшение качества окружающей среды.
В интерьере стейк-хауса сурово сочетаются светлые стены, темное дерево, черная кожа и медные колпаки
Stroganoff Steak House
Конногвардейский бульвар, 4
Ресторан Stroganoff Steak House отличают хороший вкус и масштаб. Несколько залов занимают более 1000 квадратных метров. Интерьер брутальный, но с акцентом на деталях: почти домашние лампы с зелеными плафонами на столах, документы с гербовыми печатями, старинные фото на стенах. Вверху в полумраке плывут огромные медные колпаки светильников. Лоснится черная кожа диванов и повсюду натуральное дерево. Несуетно, солидно, обстоятельно. Продумано все до нюансов, начиная с аппарата для чистки обуви на входе и заканчивая туалетной комнатой для инвалидов. Главные в меню стейки, и они лучшие в городе. За сроками приготовления и градусами на кухне следят с аптекарской точностью.
Соус на тарелке, пожалуй, даже лишний: деми-глясс с портвейном, сливочный с душистым перцем или грибной. Не так давно ресторан перешел с австралийской говядины на американскую и теперь, единственный в Петербурге, предлагает стейки «Нью-Йорк» и рибай на кости сухого вызревания (двадцать восемь дней). Еще один труднодоступный деликатес – олений язык. Титульное блюдо – получивший название в честь графа Строганова и давший ресторану имя бефстроганов – готовят с белыми грибами и соленым огурцом. Здешний салат «Цезарь» считается эталонным: премиальное куриное мясо, уложенное вокруг хрусткого ромейна, в соусе идеальной густоты, чесночные крутоны, и над всем этим душный аромат
пластин пармезана. Даже обычная селедка в «Строганове» имеет особую гастрономическую ценность – ее сервируют в стеклянных банках и, залитую духовитым маслом и переложенную белым луком, подают с горячим ржаным хлебом. На десерт гурьевская каша (посвящение еще одному графу, министру финансов) или земляничный суп с шариком ванильного мороженого.
Винная карта структурирована по цене: она начинается с вин, которыми еду запивают, и заканчивается вином, которое пьют, – на выбор премиальные Brunello di Montalcino с Barolo и демократичное южноафриканское Cinsaut. «Строганов» хочется назвать клубом: и потому, что педантично серьезен мужской персонал и никогда не бывает пусто, и потому, что по углам клубится сигарный дым, а откуда-то из анфилады залов доносятся звуки рояля. И господин Гарбар, который в ресторане главный, каждый вечер здесь, а это уже знак качества.
|
