ри всей странности вопроса, похож ли Петербург на Нью-Йорк, в судьбах двух приморских городов на удивление много общего. И тот и другой расположены на островах в дельте полноводных рек. Оба возникли примерно в одно время. Англичане отобрали у голландцев их Новый Амстердам, переименовав его в Нью-Йорк, а русские вместо шведской крепости Ниеншанц основали чуть ниже по реке Санкт-Питербурх. И Нью-Йорк одно время был столицей. Плотность населения в этих городах различна, отсюда и необходимость в Америке строить в высоту. В Петербурге небоскребов пока нет, но в горизонтальной проекции сходства немало. Васильевский остров с его центральным расположением оказывается чем-то вроде Манхэттена. Широкие проспекты пересекают поперечные улицы, расположенные на равном расстоянии друг от друга. Расстояние это в Нью-Йорке (80 метров) чуть меньше питерского, количество же стрит во много раз превосходит число линий: двести двадцать американских против наших
двадцати девяти.
Серьезный недостаток однообразной планировки городов – отсутствие площадей, их растворение в сетке улиц. Улицы не начинаются у площади и не ведут к ней, но словно проскальзывают мимо. А без площадей нет простора, как нет и чувства свободы. В результате Васильевский в своей основной части производит впечатление тесноты, такое странное в Петербурге и такое естественное в Нью-Йорке. Строгая планировка также не оставляет места садам и паркам. Прямоугольная сетка сковывает воображение зодчих. Поэтому и Трезини, и творцы Нью-Йорка ради устройства парков пошли на объединение нескольких кварталов. Только в Нью-Йорке земли, отведенные под кладбище, в итоге стали Центральным парком, а
в Петербурге, наоборот, задуманный Трезини огромный публичный сад превратился в Смоленское кладбище.
Происхождение видов
Прямоугольный тип планировки только кажется существовавшим всегда. Но и у него есть дата рождения. В начале XVIII века он, как ни странно, не встречался почти нигде. Европейские города, на которые ориентировался Петр, ничего подобного не содержат, в большинстве случаев
они сложнее и интереснее Васильевского. Те, что постарше, сохранили извилистые средневековые улицы, те, что помоложе, демонстрируют порой
изысканные барочные эксперименты, вершина которых – немецкий Карлсруэ, тридцать две перспективы которого затмевают скромные три луча, проведенные в Петербурге от Адмиралтейства. Планировка же Васильевского острова на момент создания не имела прецедентов. Точвозникая время от времени по чьей-то прихоти. Собрав все примеры прямоугольной планировки, появившиеся до 1703 года, попытаемся выяснить, каким образом этот редкий и необычный тип проник в Россию.
Центральный парк Манхэттена, как и Смоленское кладбище, – зеленый оазис среди «разлинованных» кварталов
Версия первая: античная
На самом деле речь идет не о радикально новом, но о хорошо забытом старом типе планировки, придуманном еще в Древней Греции. У него есть
даже полумифический автор. Гражданину Милета Гипподаму приписывают реорганизацию как своего родного города, так и столицы острова Родос. Отсюда термин «гипподамов город». Якобы к концу V века до нашей эры такая схема была принята во всех греческих городах. Проверить сложно, ведь уцелели лишь небольшие фрагменты их застройки. Приходится верить археологам, воссоздавшим план Милета, который выглядит вполне по-американски, только прямоугольники кварталов короче. Как известно, всем хорошим европейская цивилизация обязана эллинам, и западный мир столетиями неустанно обращался к этому источнику вдохновения. Так поступил и Петр, познакомив россиян с античными богами и классическими
архитектурными системами. Возможно, что ему была известна и греческая планировка городов, ведь царь почти профессионально владел архитектурными навыками. В таком случае он оказался эрудированней и дальновидней западноев-ропейских коллег. Опередил самих американцев!
Но может, русские не самостоятельно открыли гипподамов город, а воспользовались услугами посредников? Подобный тип планировки вышел из употребления уже во времена Рима. А что дальше?
Версия вторая: европейская
В любимой Петром Голландии города особой регулярностью не отличались. Но вот во Франции «прямоугольные» города массово строились
во время Столетней войны, в XIV–XV веках. На юго-востоке страны по обе стороны от линии фронта англичане и французы возводили укрепленные поселения – бастиды (буквально «построенные»). Помимо гипподамова плана в них было много других прогрессивных элементов: типовые аркады на первом этаже, зазоры между домами для предотвращения пожаров.
|
|
Бастида строилась как военный город-лагерь
Многие из этих идеальных городов сохранились до наших дней, самая знаменитая бастида – Монпазье. Эксперимент не получил продолжения во Франции. И когда в XVII веке уже по всем границам королевства стали возводить крепости нового бастионного типа – как известно, привезенного в Россию Петром, – красивый звездчатый план укреплений потребовал более сложного внутреннего решения, нежели прямоугольная планировка. Конечно, люди Нового времени, еще больше античности любившие рациональный порядок, не забыли о таком простом и правильном типе городов. Например, в XVI веке так «разлиновали» Ла-Валлетту на острове Мальта. Но ее положение на далеком юге делает невозможным влияние на архитектуру Петербурга. Также и Глазго, расположенный, наоборот, слишком далеко на
северо-западе. Есть, правда, в Швейцарии город Шо-де-Фонд – ярчайший образец гипподамова плана. Если вспомнить, что Трезини был родом
из Швейцарии, то… почему бы и нет? Но, увы, этот план был создан лишь в конце XVIII века.
Версия третья: американская
Массовое строительство городов по гипподамовой системе начинается в Штатах, как и в России, не ранее XIX века, но у Нью-Йорка есть предшественник – Филадельфия. Она создана выдающимся английским политиком Уильямом Пенном, одним из отцов современной американской демократии, в конце XVII века. Греческое имя («город братской любви») дополнял греческий план, не характерный ни для Англии, ни для ее колоний. Пенн и расположение публичных садов продумал. Конечно, этот гуманный квакер – прямая противоположность российскому самодержцу, но интерес к античности мог сблизить и крайности. Знал ли тогда кто-нибудь в России о существовании далекого американского города? Да нет. Слишком далеко. Какая-то колония, какие-то сектанты… Никто не мог предположить бурной истории будущих Соединенных Штатов. Версия четвертая: северная Зато буквально под боком было немало примеров подобной планировки. Пришло время назвать то единственное место в Европе, где гипподамовы города строились в большом количестве уже в XVII–XVIII веках. Это Финляндия, тогда еще шведская колония. Ее губернатор Пер Браге основал множество новых городов. На тот момент Финляндия и Швеция были злейшими врагами России!
Мальтийская Ла-Валлетта также строилась по гипподамову плану. Но повлиять на Петербург не могла: слишком далеко и к тому же на острове
В таких городах, как Хяменлинна, Порвоо или же Лаппенранта, и сейчас можно без труда вычленить шведское ядро с его регулярным планом. По той же схеме шведы реконструировали и собственные города (Мальме, Уппсалу), с не меньшим рвением, чем русские в XIX веке, уничтожая средневековые извилистые улицы и деревянную застройку. Что из этих градостроительных новаций могло быть известно в России? Приобретения Северной войны – Выборг, Кексгольм (Приозерск), Нарва – были выстроены в соответствии с гипподамовым планом. Не знакомство ли с картами
этих городов послужило толчком к эксперименту на Васильевском острове? Для Петра основным достоинством гипподамова города могло быть его радикальное отличие от русских средневековых традиций, менее всего он был похож на Москву. Вот и сгодились вражьи идеи. Били врага его же оружием: с помощью новаторского плана модернизировали страну, прорываясь не только к морю, но и к достижениям европейской цивилизации.
Правда, Смоленское кладбище так и не стало парком, а самый большой остров невской дельты – центром города. Может, и к лучшему: трудно представить себе грандиозные ансамбли Росси теснящимися вдоль линий. Да и памятники модерна интереснее смотрятся на Петроградской стороне. Быть может, для полноты сходства с Манхэттеном остров требует более современной застройки? В кварталах новостроек сетка линий не получила продолжения, и район устья Смоленки, как ни парадоксально, на уровне плана ближе к барокко. Градостроителей советской эпохи не интересовал опыт Гипподама, Уильяма Пенна и Трезини, хотя они, конечно, знали эти имена. Иван Саблин
|
|
|
|
|
Утопия на «топи блат»
Топографическое изображение новой русской столицы. Неизвестный гравер. 1721–1723 годы
На первых планах города зачастую перемешаны реальность и мечта. И хотя издавались они для иностранных путешественников как «топографичес-
кие изображения новой русской столицы», такие карты лишь пускали пыль в глаза. На этом плане Васильевский остров якобы прорезан каналами,
окружен бастионами и украшен большим публичным садом. Все это так и не было реализовано. Вскоре остров уступил первенство Адмиралтейской
стороне, центр стал окраиной, а парк – погостом.
|
