Василий Каншин имел чин коллежского регистратора – низший в табели о рангах, – но был одним из богатейших людей Петербурга пушкинского времени. Происходили Каншины из однодворцев – полукрестьян, полудворян. Жили в Козлове (ныне Мичуринск). С начала XIX столетия Каншины становятся откупщиками.

Россия XIX века – страна великая, но бедная. Чтобы содержать армию в 800 тысяч человек и мириады чиновников, блестящий двор, строить столицу, возводить храм Христа Спасителя, нужно было выжимать из народа – многомиллионного крестьянства – деньги, которых у того почти не было. Русский государственный бюджет всегда зависел от продажи алкоголя. При этом доходы собирали не чиновники, а откупщики. Объявлялись торги (мы бы сказали сейчас – тендер), и предложивший наибольшую сумму откупщик получал монопольное право торговать спиртными напитками на определенной территории. Все доходы сверх того, что он платил казне, шли в его карман. Старинный этот, идущий со времен татаро-монгольского ига, способ сбора средств в казну связан был, конечно, с тем, что у государства не было возможности содержать честных, хорошо оплачиваемых налоговых чиновников. Между тем в России было всего два товара массового спроса – соль и водка. У русского крепостного крестьянина денег часто вовсе не было. На праздники варили пиво, медовуху, брагу. Государство было заинте ресовано в том, чтобы деньги за выпивку шли в кабак. С пивоварением строго боролись. Кабацкая деньга нужна была государству. «Русский человек пьет не желудком, а карманом». Откупное дело – хлопотное, требующее жесткости, практической сметки и умения ладить с местными властями. На подкуп губернских чиновников откупщики тратили в год в среднем до 20 тысяч рублей (жалование губернатора в это время – 3 тысячи), в маленьком городе поставляли в виде взяток до 800 ведер водки городничему, частным приставам и квартальным надзирателям (местной полиции). Иначе откупных денег было не собрать.

«Питейные заведения в Великороссии отличаются безнравственным и неприличным характером, там находятся многочисленные семейства обоего пола с малолетними детьми», – пишет официальный документ. Закуски не полагалось. Пили стоя. Повальное пьянство в некоторых губерниях приобрело характер эпидемии. Немец-путешественник пишет о северной деревне: «Все снежное поле вокруг бахусова храма было усеяно телами, они лежали ничком, полузанесенные снегом, здесь царствовала тишина могильная, тогда как в кабаке раздавались неистовые крики, но отнюдь не брани и не драки, наоборот, все находившиеся там находились в веселом расположении духа. По временам из кабака выходили полупьяные мужчины с кофейником в руках, с величайшей осторожностью бродили по снегу, боясь разлить драгоценный напиток и внимательно осматривали каждого из павших товарищей, очевидно, отыскивая мать, жену, невесту или кого-нибудь из дорогих сердцу. Отыскав желанную особу, они ставили кофейник на снег, повертывали лежавшего навзничь, всовывали рыльце кофейника в рот своего любимца, выливали упоительную влагу в его горло». Цена спиртного вздута была неимоверно. Водку разбавляли, смешивали с суррогатами. Почти пятая часть заключенных в России сидела за корчемство, то есть пивоварение, изготовление браги, медовухи, привоз водки из другой губернии. Взятки чиновникам, которые должны были наблюдать за качеством спиртного и его ценой, были повсеместны.

Козловский купец первой гильдии Семен Каншин – первый в уездном городе богатей и городской голова – в 1812 г. на свои деньги содержал пехотный полк. Его сыновья Василий и Александр перебираются в Петербург. Василий Семенович состоял в 1830-е гг. «содержателем петербургских питейных сборов». Он получает дворянство и становится даже уездным предводителем в Калужской губернии. Тогда же он купил дом в Кузнечном переулке рядом с Владимирской церковью. Этот дом был уже тогда каменным, в два этажа. Классицистский особнячок: на барельефах вакхический сюжет. Соседний дом, № 4, принадлежал П.А. Баратынскому, дяде поэта. Но к 1850-м гг. и он был куплен Василием Каншиным для сына Андрея – инженера-путейца. Архитектор Фридрих Барч перестроил его в стиле позднего барокко. В том же стиле архитектор Александр Оссоланиус перестроил и дом Василия Каншина. Тогда же Василий Каншин прикупил и дом № 6 в Кузнечном переулке. Архитектор Барч перестраивает его под доходный дом. Дома № 4 и № 6 оставались в собственности Каншиных до конца XIX века (ими владели дочери Василия Каншина А.В. Лазарева, жена генерал_майора, и Ю.В. Теляковская). Дома в значительной степени сохранили интерьеры и внешний вид, приданный им откупщиком Василием Каншиным.