И. Шарлемань. Вид на голландскую церковь и Невский проспект. 1853 г.

Рациональность - не самая русская черта, оттого приятно встречать ее не просто в мыслях, а в живой практике, к примеру в устройстве рассматриваемого квартала. Со стороны Невского - благородный классический фасад бывшей Голландской церкви, портик, колонны, все на месте, как и должно быть в Петербурге. А тылы со стороны Волынского переулка образуют два парафраза на тему классики - бывший ДЛТ и бывший жилой дом, ныне офисный центр "Северная столица". То есть по стилю все зарифмовалось, полный порядок. А если вглядеться, то увидишь и здравость подхода к домостроению: красота красотой, но доход ему совсем не помешает! Как раз дом Голландской церкви тому пример: в центре храм, а боковые корпуса сдавались общиной в аренду - под лавки, кафе и конторы. Вот вам и готовый, столь естественный для голландцев, рецепт выживания духовности в рыночной экономике, осуществленный задолго до бодрого прихода последней на русскую землю. Тылы квартала - тоже реализация петровских мечтаний о надежной опоре государства: торговля (большой магазин) и надежные деньги ("Райффайзенбанк").

Читальный зал библиотеки имени Блока

А между этими тремя общественными зданиями - жилые дома, качественная и без претензий эклектика. Жирность средняя, не давящая. Назначение зданий еще раз доказывает практичность владельцев: нет дворцов, доходные дома, гостиницы, магазины, - словом, здравое размещение капитала, позволяющее спокойно жить. Единственное исключение - двухэтажный дом № 25 по Большой Конюшенной, но он заслуживает отдельного рассказа (см. "Пышки и шахматы"). Среди архитекторов находишь хорошие имена. Например, Александр Красовский (Б. Конюшенная ул., 27, - наб. Мойки, 40, дом с Театром эстрады), он, кстати, автор особняка Дервиза на Английской набережной (Дворец бракосочетания). Соседний дом (Б. Конюшенная ул., 29, - наб. Мойки, 42) построил Давид Гримм, который среди прочего проектировал недавно восстановленную колонну Славы перед Троицким собором на Измайловском проспекте. Но здесь их здания с трудом отделяешь одно от другого: добротная городская застройка ни в плюс ни в минус, она лишь оттеняет главные сооружения - церковь и ДЛТ.

Двор Голландской церкви

Дом голландской церкви - качественный продукт петербургского позднего классицизма, строил его француз Поль Жако в 1832-1834 годах, тогда все было эталонно интернациональным. Любопытно, что голландская - первая из церквей на Невском и по месту, и по времени строительства. Да, все знают: левая, солнечная сторона проспекта предназначалась для иноверцев и родные петровскому сердцу голландцы сюда пришли уже в 1733 году. До православия еще дошагать надо, а протестантский прагматизм тут уже, не откладывая. И все в соответствии с каноном - сдержанно, без аффектации, и не отдельно стоящий храм, а лишь занимающий часть здания.

О его существовании в длинном доме с портиком можно и не догадаться. На функцию указывает только скульптурная группа на фронтоне - два ангела, держащие раскрытое Священное Писание, да купол в центре. Даже если войти, то церковный зал обнаружишь лишь на втором этаже. Круглый зал с колоннами искусственного мрамора, и вправду очень красив. Его историческим прообразом послужил зал мавзолея Диоклетиана (нач. IV в.) в Сплите, в нынешней Хорватии. И, что опять же примечательно, зал любопытнее здания. А ведь Жако все как раз по залу и знают: именно он в 1834-1839 годах построил петербургское Дворянское собрание: фасады строго по Росси, а внутри заключен просто-таки символ петербургской классической сдержанности - нынешний Большой зал Петербургской Филармонии. Он же перестроил и дом Энгельгардта, где теперь находится Малый зал Филармонии. Но для истории архитектуры Жако важен и тем, что одним из первых стал возводить большие доходные дома, удержавшись в рамках классицизма. В собственном доме на углу Большой Морской и Кирпичного переулка (там, где "Макдоналдс") он чуть ли не первый в Петербурге предусмотрел большие витринные окна на первом этаже. С момента постройки там сразу разместились магазины-рестораны, и торговля (теперь исключительно быстрым съестным) не покидает насиженное место до сих пор. Дом голландской церкви тоже строился в расчете на "самоокупаемость" - как духовно-торгово-офисный центр. Деньги общине в долг дал сам Николай I, их выплачивали до 1859 года, зарабатывая на аренде помещений. Даже когда всех голландцев из Петербурга изгнали, их магазины и конторы заняли советские счетоводы и клерки. Непотопляемое кафе "Минутка" держалось до последнего (его сменил американистый ресторан "Сабвей"), а Дом военной книги сохранил не только помещения, но и профиль.

Дом ленинградской торговли, а прежде торговый дом Гвардейского экономического общества, замыкающий квартал, стоит на участке, где в XVIII веке жил несчастный Артемий Волынский, казненный Анной Иоанновной. Был канцлер не то чтобы особенным патриотом, но политически инициативным, за что и пострадал. В 1907 году этот участок от Конюшенной до Мойки купило Гвардейское экономическое общество и решило нажиться. На Большой Конюшенной в 1908 году стали строить торговый дом по проекту Вирриха. Эрнест Виррих известен по большому счету двумя постройками - этим зданием и комплексом Политехнического института. Строителем он был опытным и даже продвинутым. Всю конструкцию решил сделать из железобетона, который тогда как раз начинали широко использовать: под зданием на глубине 3,4 м залегает бетонная плита толщиной 80 см, а дальше весь каркас целиком отлит из железобетона. Для 1900-х годов вполне прогрессивное решение, но дальше для архитекторов проблема была в том, как этот скелет одеть. В данном случае не особенно мучались, наш стиль - классицизм. Оттого здание и наделили рядом классических деталей: пилястры, разные орнаменты, чугунные венки, фронтон над карнизом, стилизованные гермы ротонды, поддерживающей такой "постсоветский" шпиль. Однако фасад в итоге получился плоским и гладким, а этажные членения гигантскими, тем более что второй и третий этажи объединены арками. Вышло несколько голо, шедевром не назовешь (это в утешение нашему времени), но улица узкая, здание высокое, поэтому в глаза не бросается. Функционально же вполне убедительно: атриумы воздушные, внутри удобно и светло. В1912 году сломали соседний дом по Конюшенной и пристроили второй, малый зал под общей декорацией. В целом скромность фасада выглядит вполне достойно; другое дело, что в Европе в это время экспериментировали в духе модерна, и это здесь в элементах проскальзывает, но соответствия конструкции и декоративного решения как-то не найдено. Видно, рано еще было упрощать, хотя уже через несколько лет сотрудник Вирриха Николай Васильев сделал убедительный конструктивный "Новый Пассаж" на Литейном проспекте (№ 53).

Последней предреволюционной постройкой квартала был жилой дом Гвардейского экономического общества (наб. Мойки, 32, 1912), крайне элегантное здание (см. с. 301). Конечно, не классицизм, но тонкий парафраз. Все пилястры висят в воздухе, карнизы прерываются и превращаются просто в линии, никакой конструкции за всем этим классическим декором нет, но нарисовано уверенно. Архитектор Иван Балбашевский известен по постройкам железнодорожного батальона и автомобильной роты между Витебским вокзалом и ТЮЗом, но здания на Пионерской площади сильно смахивают на настоящую классику, а здесь - графическая фантазия. На фоне заканчиваемого напротив жилого дома на Мойке, рядом с Генштабом, просто красота. Вот что значит образцовая выучка на службе доходного дела. Хороший квартал, все на ту тему, что образованный вкус здравым капиталовложениям не помеха. Алексей Лепорк

Проект голландской церкви. Главный фасад. Арх. П. П. Жако. 1837 г.