Новогодний базар. Фото И. Куртова. ЛенТАСС. 1982 г.

В советское время приезжие, отправляясь на Невский на шопинг, метались между тремя торговыми гигантами - "Пассажем", "Гостиным двором" и ДЛТ. В "Гостином" было все, но тесно и душно, "Пассаж" специализировался на товарах для женщин, а ДЛТ - на детских. На узкий тротуар улицы Желябова под вечер вываливались усталые, но довольные мамки, с пятью пакетами в каждой руке, груженные пластмассовыми Буратино и железными дорогами, карнавальными костюмами и зимними сапогами на вырост. Да и среди ленинградских детей не найдется ни одного, кому что-нибудь не купили в ДЛТ.

Хотя когда торговый дом строился, он меньше всего предназначался для детей - планировались исключительно "мужские товары" для столичного гвардейского гарнизона. Несмотря на значительные выплаты - пайковые, прогонные, квартирные, на содержание денщиков и т. д., - жалованья гвардейцам никогда не хватало. На казенном коште состояли только солдаты, а офицерам выплачивалось жалованье, на которое они должны были не только столоваться и одеваться, но и вести расточительный образ жизни. Положение обязывало нанимать достойные квартиры, посещать только дорогие рестораны - "Кюба", "Донон", "Контан", "Медведь" (все, кстати, в двух шагах от Конюшенной), заказывать дорогое шампанское, в меру кутить (посещение портерных, пивных, вокзальных буфетов категорически запрещалось). Офицеры ежемесячно скидывались на Офицерское собрание, сообща делали дорогие подарки выходящим в отставку, в общем, честь мундира подразумевала не только "гвардейское" поведение, но и соответствующие траты. Положение положением, однако жить как-то было надо, и после длительных дискуссий на тему, совместима ли коммерция с офицерской честью, снабжением решили заняться самостоятельно. В 1891 году учредили кооперативное акционерное общество с целью "доставлять своим потребителям необходимые для них предметы, главным образом обмундирование, снаряжение и обувь и белье вполне хорошего качества по возможно дешевым ценам". Вступить в общество имели право все офицеры гвардейских частей, а негвардейцы могли стать "годовыми подписчиками", заплатив членский взнос. Александр III пожертвовал 25 тысяч рублей, ставшие неприкосновенным капиталом компании.

Первый военторг, что-то вроде военного распределителя, открыли на углу Кирочной и Литейного, в недавно построенном здании Офицерского собрания (1898). Назвав номер пая, покупатели могли приобретать как промтовары, так и продовольственные по щадящим "внутренним" ценам. Вскоре полезный адрес разведали и другие горожане, и каждое утро на Литейный за "мясом, живностью и дичью" стекались ушлые штатские. Купцы возмутились: дескать, недоброкачественная конкуренция! Но чиновники отвечали, что Гвардейское экономическое общество платит налоги наравне с остальными торгово-промышленными заведениями и вольно выставлять цены по своему усмотрению. Крыло на Кирочной быстро перестало вмещать всех желающих, прибыль росла как снежный ком, и в 1907 году военные решили перевести бизнес на новые рельсы - построить в центре города огромный фешенебельный универмаг не хуже парижских "Больших магазинов".

Примерка школьной формы. 1951 г.

На архитектурный конкурс было представлено 25 проектов, но ни один не был принят в чистом виде. Жюри во главе с влиятельным немецким архитектором Отто Вагнером посоветовало доработать некий коллективный проект, который осуществил Эрнест Виррих, сам занявший в конкурсе лишь четвертое место. У военных слово не расходилось с делом, и гигантский по тем временам магазин возвели всего за восемь месяцев (см. "Храм с выручкой"). Такая же военная дисциплина распространялась и на стиль торговли: здесь отпускали товар "полным весом и мерой", по установленным ценам, без базара и жульничества, - словом, по уставу. Шестьсот с лишним статей "Сборника правил Гвардейского общества" регламентировали каждое телодвижение служащих: "Провожатым на лифтах воспрещается поднимать прислугу отдельно от господ", "Чеки выписывать только химическим, а не обыкновенным карандашом", "Выручку в присутствии покупателя не подсчитывать", "Всякое заявление на нелюбезность или невнимательность приказчика к покупателю влечет обязательную сбавку процентного вознаграждения". Понятно, что штатских было уже палкой не отогнать, и вскоре котелков в магазине было больше, чем офицерских фуражек. На Конюшенной ежедневно наблюдались "вереницы роскошных автомобилей, нарядных экипажей, таксомоторов и просто извозчиков, ожидавших своих владельцев и седоков". Ходили в "гвардейку" и ради любопытства - поглазеть на раззолоченные лифты, на безукоризненно одетых и вежливых служащих, выпить кофе сидя в бархатных креслах.

По сравнению с тесными лавками "Гостиного" или толчеей "Пассажа" хоромы Гвардейского общества производили сильное впечатление. Процветание кончилось в 1918 году: в национализированном разграбленном универсальном магазине расположился распределительный пункт. Все, что оставалось на складах, - а в огромных "гвардейских" мастерских с самого открытия шилось обмундирование, обувь и даже седла - было передано Красной армии. К 1927 году магазин перешел в ведение Ленинградского союза потребительских обществ, а спустя десять лет анархии (из подвалов наконец откачали воду после наводнения 1924 года), "в преддверии 10-летия Октябрьской революции", 3 ноября наконец открылся для покупателей. Напомним, в стране колоссальный товарный дефицит, из-за громадных очередей товары распределяются по талонам и ордерам. Право преимущественной покупки предоставлено ударникам труда, а не ударники годами ждут своей очереди подойти к прилавку. Через два года введут карточную систему, поделив горожан на четыре категории. "Специалисты" (так называли партийных работников) получат, конечно, самые жирные куски, работники фабрик, заводов и контор - скромный паек с селедкой и крупой, "иждивенцы" (неработающие - больные и дети) - минимум, чтобы не умереть, а "лишенцы" (духовенство, бывшие дворяне) будут действительно лишены всего. Им не полагалось ничего, ни масла, ни хлеба, они могли что-то купить только в магазинах "Торгсина" ("Торговля с иностранцами"). В "Торгсине" (предшественнике "Березки") торговали на золото, то был эффективный, с точки зрения власти, способ вытягивать у "бывших" драгоценности, еще уцелевшие после всех чисток и национализаций. Огромный отдел "Торгсина" располагался и в Доме ленинградской кооперации. На архивных фотографиях видно, что скучающие продавщицы сидят перед полками, заваленными товарами. Ждут покупателя, который, пожертвовав несколькими звеньями какой-нибудь фамильной цепочки, обменяет их на что-то дефицитное - на 200 граммов сахара или перчатки для дочки. Моя мама до сих пор помнит тот "потрясающий" вкус конфеты, которую ей по случаю какого-то праздника купили в "Торгсине", - это было один раз за детство и потому запомнилось как чудо.

В обувном отделе. 1928 г.

Другие архивные фотографии рассматриваешь со смехом и ужасом. Вот обувной отдел - в ассортименте валенки и калоши, покупатели разматывают портянки. Женщины, все как одна в платках и темных пальто, нависают над прилавком. Чем торгуют - непонятно, продавщицы в ватниках. Денег на руках почти нет - товар отпускают за кооперативные боны или по заборным книжкам - "только членам кооператива" (Бендер).

"Потребкооперация" - модное в 1920-х годах слово (Дворец культуры имени Ленсовета строился как раз для работников потребительских кооперативов, потому в разговоре старшего поколения еще называется "промкой") - стремилась хоть как-то насытить абсолютно пустой рынок. На комиссионных началах в ДЛК принимались изделия кустарей - корзины, картины, картонки. Многочисленные артели, занявшие гвардейские мастерские, шили верхнюю одежду и детское платье. Лозунг того времени - "Строя кооперацию, мы строим социализм". Не произошло ни того, ни другого: в 1935 году кооперацию в городах ликвидировали, а все имущество передали в систему Наркомвнуторга - ДЛК стал государственным предприятием. Ходят городские легенды о том, как он стал ДЛТ: мол, в проекте он назывался ЛДТ, Ленинградский дом торговли, но чуть ли не за день до открытия был переименован в Дом ленинградской торговли, потому как в аббревиатуре "ЛДТ" кому-то почудились инициалы Льва Давидовича Троцкого. ДЛТ не прекращал работу даже в годы войны, распределяя оставшиеся товары из закрывшихся "Пассажа" и "Фрунзенского". Работники жили здесь же, в здании, на угловой башне дежурили бойцы ПВО.

В советское время все было как везде: соцсоревнование, невыполнение и перевыполение плана, переходящие красные знамена, дефицит, очереди, торговля по визиткам, продукция "Скорохода" и "Большевички" на полках, ярмарки, школьные и новогодние базары, елки в огромных холлах, двадцать два филиала - "Детских мира" - по городу. В 1991 года создали акционерное общество, но универмаг не приватизировали. В 2002-м город захотел вернуть предприятие себе и после затяжного и небескровного конфликта таки вернул. И продал. В 2005 году аналитики оценивали ДЛТ в $10-15 млн. Сейчас новый владелец ремонтирует здание. Во время подготовки номера мы даже поснимать в знакомых и с детства любимых залах не могли: все закрыто, спрятано за лесами, затянуто сеткой. А с крыши соседнего бизнес-центра открывается и вовсе "перестроечная" картина: дворы ДЛТ завалены строительным мусором метра на четыре, кажется, все внутренности ленинградской торговли отправлены на свалку. Но это временное. Скоро из магазина сделают конфетку, отреставрируют, оснастят, наводнят и снова будет большой магазин с биографией. По вечерам Конюшенная будет залита светом из огромных витрин, приезжих можно будет водить на экскурсию, как русских туристов водят глядеть на исторический первый Printemps на парижском бульваре Осман. А.П.

Дом Гвардейского экономического общества. 1912 г.